Российско-китайская экспедиция, которая в начале ноября обнаружила затонувший близ Порт-Артура российский броненосец "Петропавловск", заставила вспомнить, какую утрату понесла Россия весной 1904 года. Тогда на броненосце погибли командующий Тихоокеанской эскадрой адмирал Степан Макаров и один из лучших отечественных художников Василий Верещагин. 

Человек с искрой

Ход бесславной русско-японской войны, возможно, был бы другим, не наскочи флагман 1-й Тихоокеанской эскадры броненосец "Петропавловск" на японские мины. Это случилось 13 апреля (по новому стилю) 1904 года, и привело к детонации боеприпасов, взрыву котлов и почти мгновенной гибели корабля. Разломившись пополам, он стремительно ушел под воду, унося с собой жизни 620 матросов, 29 корабельных и штабных офицеров, а также известного русского флотоводца адмирала Степана Макарова и художника-баталиста Василия Верещагина. 

Военный историк Алексей Исаев считает, что гибель адмирала привела не только к сдаче Порт-Артура, но и, в конечном счете, к поражению России в войне. Что в свою очередь стало, по мнению историка, первым шагом Российской империи на пути к краху, спровоцировав революцию 1905 года. Второй и решающий удар дореволюционной России нанесла уже Первая мировая война. 

"Мы потеряли энергичного флотоводца, который вдохнул наступательный дух в порт-артурскую эскадру. После гибели "Петропавловска" ситуация стала изменяться к худшему", - рассказал Исаев в интервью РИА Новости. Он подчеркнул, что, в отличие от Первой мировой войны, в русско-японскую войну от решительных действий флота зависело очень многое. В том числе и от энергичных действий Макарова. 

Надо вспомнить, что неудачи сопровождали русскую эскадру на Тихом океане с самого начала войны. Было решено сменить командующего. Из реальных кандидатур рассматривались две - близкий к императору Николаю II вице-адмирал Рожественский и вице-адмирал Макаров, герой русско-турецкой войны 1877-1878 годов, человек прямой, бескомпромиссный, предпочитающий дело придворным интригам. Выбор царя пал на последнего. 

Что же касается Рожественского, то в мае 1905 года 2-я эскадра Тихоокеанского флота под его командованием потерпела в Цусимском сражении сокрушительное поражение. Сам он попал в японский плен. Впоследствии был судим на родине, но оправдан, как человек, получивший тяжелое ранение. После войны написал: "Будь у меня хоть искра гражданского мужества, я должен был бы кричать на весь мир: берегите эти последние ресурсы флота! Не отсылайте их на истребление! Но у меня не оказалось нужной искры".

Позора Цусимы могло не быть

"Есть такая немецкая поговорка - "смелый шаг - это половина успеха". Поэтому смелые шаги Макарова, безусловно, ослабили бы японцев", - отметил Исаев. Он подчеркнул, что такие шаги были. По его словам, русские моряки, используя шаблонность действий японцев, атакующих Порт-Артур с одного и того же курса, потопили два вражеских броненосца, поставив на их пути мины.

Один из свидетелей гибели "Петропавловска", морской офицер Владимир Семенов так описывал свои впечатления от случившегося: "Ужасный день!.. Никогда, ни до того, ни после, в самых тяжелых условиях войны, не приходилось переживать такого чувства подавленности, такого гнета неотразимого сознания непоправимости разразившегося удара. Это было общее настроение".

Исаев считает, что, будь жив Макаров, не случилось бы и позорного поражения русского флота вЦусимском сражении в мае 1905 года, поскольку соотношение сил в сражении было бы более равным, а командовал бы русской эскадрой более достойный адмирал. 

"Детонация погребов совершенно необязательно происходит при подрыве на мине. Гибель Макарова - исключительно стечение обстоятельств, воля случая", - подчеркнул Исаев. 

Баталист с пацифистскими убеждениями

В траурной речи Илья Репин назвал Василия Верещагина "колоссом", глядя на которого, "все кажется вокруг таким маленьким, ничтожным". Оставляя в стороне излишнюю эмоциональность такой оценки, согласимся, что художественный мир России потерял поистине уникальную личность. 

Этот человек, живший вне границ, не признававший никаких авторитетов, добровольно принимавший участие во всех боевых кампаниях русской армии и с гордостью носивший только одну награду - орден Святого Георгия 4-го класса за оборону Самарканда, до сих стоит особняком в отечественном пантеоне искусств. 

В интервью РИА Новости исполнительный директор Международного совета музеев Галина Андреева отметила, что в Верещагине поражает масштабность его дарования. Одним из первых его заметил российский меценат Павел Третьяков, украсивший работами художника свою знаменитую галерею. По мнению эксперта, в Верещагине причудливо переплелись военное образование и глубокие гуманистические убеждения, доходящие чуть ли не до пацифизма. 

"Свое отношение к войне как к большому человеческому злу он выражал в своем творчестве. Одна из самых драматических его картин - "Апофеоз войны", - это предостережение; как написано на раме, "Всем завоевателям прошлого, настоящего и будущего - посвящается". Это монумент ужасам войны", - подчеркнула Андреева. 

Она отметила, что его картины, написанные по итогам путешествий в Индию и на Средний Восток, отличаются не только своей художественной ценностью, но и до сих пор обладают научным и историческим значением. В канун 200-летия войны 1812 года, по словам собеседника агентства, есть и особый интерес к серии работ Верещагина, посвященных той войне. 

Андреева считает, что в Верещагине объединились воедино черты большого художника, научного исследователя и человека долга. "И потому этот трагический уход в какой-то степени закономерен для такой личности", - подчеркнула директор Международного совета музеев. 

Репин, вспоминая Верещагина, написал, что художник предвидел трагический финал войны с японцами, но с ее началом, "как истинный рыцарь, даже тайно от семьи, сейчас же полетел в Порт-Артур, в самый опасный пункт".

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции